Эдуард седунов, генеральный директор оао «центральное конструкторское бюро «автоматика» и оао «омский завод «автоматика»: «дурдом. Но все равно выживем. Не первый дурдом»

До 1991 года ЦКБА и завод «Автоматика» входили в единое научно-производственное объединение «Автоматика». Первое было проектировщиком, второй — изготовителем. Перестройка разбросала их по

разные стороны одного забора в разные юридические лица. Несколько лет назад завод «Автоматика» вошел в корпорацию «Тактическое ракетное вооружение», а в прошлом году там же оказалось ЦКБА,

причем практически против своей воли. И там, в Москве, посчитали, что существование двух предприятий с аналогичной продукцией, разделенных забором, нелогично и заявили об их объединении.

Руководитель завода Петр ВЕРХОЛЕЗОВ заявил, что не будет могильщиком собственного предприятия, и ушел в отставку. Генеральным директором обоих ОАО был назначен Эдуард СЕДУНОВ, с которым на

выставке «ВТТВ-Омск-2009» встретился корреспондент «КВ» Лев АБАЛКИН. — Эдуард Иванович, как идет процесс объединения предприятий? — Медленно. Куча разных формальностей: во-первых, необходимо

сделать дополнительную эмиссию акций на заводе «Автоматика», потом все это дело зарегистрировать, а акции ЦКБА, номинал которых 1000 рублей, раздробить на сторублевые, как на заводе

«Автоматика», и пошло-поехало. Так что где-нибудь к октябрю объединение, может быть, и завершится. — Зачем заводу «Автоматика» допэмиссия? — Завод получил на техперевооружение в текущем году

около 40 миллионов рублей, и теперь необходимо эти вложения оформить как вклад в уставный капитал. В конце концов завод потеряет свое юридическое лицо и остается только ЦКБА. — Сейчас на

каком этапе все это? — Сейчас я директор обоих предприятий, на днях мы разработали структуру будущего единого предприятия и едем согласовывать ее в корпорацию. — Правда ли, что ЦКБА и завод

были друг другу конкурентами? — Завод выпускал продукцию, разработанную ЦКБА. С серийными объемами ЦКБА не могло справиться просто физически. Но, к сожалению, экспортная серия закончилась в

2007 году. И на 2008 год завод остался без заказов. Беда была в том, что заказчик был единственный – вышестоящая корпорация «Тактическое ракетное вооружение», ракеты которой в составе

самолетного вооружения и шли на экспорт. Других заказчиков не было. В итоге головная компания решила рационализировать административный аппарат в Омске под лозунгом сближения науки и серии.

Но это все ерунда, так как серии как таковой больше не существует, и я не вижу будущего для серийных заводов в ближайшие годы, потому что вооружение, которое отечество заказывает для себя

как госзаказ, исчисляется десятками штук. А серийный завод должен выпускать тысячи. — Раз нет заказов, завод стоит? — Мне удалось найти Калужский научно-исследовательский радиотехнический

институт, специализирующийся на создании систем, комплексов и средств радиоэлектронной борьбы (РЭБ), у которого впереди 5-7 лет экспортных поставок. Это новая техника очень сложная, в

советское время на освоение такой уходило два-три года. Мы же в августе прошлого года получили документацию, а в ноябре уже наладили первый выпуск. В результате цех микроэлектроники загружен

— это четверть мощности завода. Недавно вышли еще на два модуля, но есть конкуренты — ижевский и ставропольский заводы. Надо врасти в кооперацию. На следующий год, наверное, врастем, а в

текущем придется бедствовать. — Но тогда такое количество помещений и земли заводу не нужно – это ведь лишние затраты. — Естественно. Завод, когда открывался в 1974 году, был рассчитан на 5

тысяч работников, сегодня на заводе 900 человек. — А В ЦКБА? — 1300. По экономической логике три четверти завода необходимо ликвидировать. Когда я пришел на «Автоматику», меня называли

похоронщиком. Заготовительную часть полгода перебазировали только потому, что персонал заводской сопротивлялся невероятно. Представьте себе, люди всю жизнь там проработали, у них установка –

а вдруг пригодится. Только теперь это помещение готово под аренду. Гальванический цех с печатными платами тоже можно переселить в ЦКБА на компактную территорию, но и здесь коллектив против.

Вот только что позвонили из прокуратуры, требуют к ним прийти. Опять я что-то нарушил. В прошлом году 15 ноября у нас был обозначен срок отгрузки одного из специзделий, а контракт на

поставку был подписан только 17 ноября, благо изделия были готовы, и в тот же день, 17 ноября мы их отгрузили. До подписания контракта мы их и не имели права отгружать, и даже, честно

говоря, изготавливать – за это предусмотрена уголовная ответственность. А заказчик, представляете, взыскал с нас неустойку за два дня просрочки. Дурдом. Но все равно выживем. Не первый

дурдом. Вот и сегодня та же прокуратура требует своевременной выдачи зарплаты. А откуда деньги? Контракта, а значит, и авансирования в начале года не было, значит, надо было брать кредиты, а

банки в кредитах на словах вроде не отказывают, но денег не дают, требуя одну бумажку за другой. В итоге в ноябре мы получили заказ, за свой счет провели ОКР и даже сделали первую партию из

десяти изделий. — Каких? — Заказ по итогам грузино-осетинской войны. Три месяца эксперты обсуждали, что именно необходимо российской авиации улучшить (хотя понятно это было уже в самые

первые дни конфликта). Потом, наконец, пришли к определенным выводам и сделали заказ. Предполагается изготовление около сотни изделий. Но контракта нет до сих пор. Хотя мы уже понесли

затраты и на модернизацию головки самонаведения, и на первую партию.