Мишель уэльбек издал сборник стихов "очертания последнего берега" - российская газета

"Очертания последнего берега" (Corpus) - первый сборник стихов после 15 лет поэтического молчания. В книгу на русском вошли тексты и из предыдущих сборников - "Погоня за

счастьем" (1992), "Смысл борьбы" (1996), "Возрождение" (1999), а кроме того эссе "Оставаться живым", нечто вроде жизненного руководства для начинающего

поэта. По Уэльбеку, поэзия начинается со страдания. Им же продолжается и заканчивается. Лучшие поэты получаются из брошенных без присмотра детей, отвергнутых влюбленных, людей, чья жизнь с

ранних лет - непрестанная психотравма. Страдания нужно искать. Испытывать ненависть к себе и другим, жить без любви и надежды, копить не деньги, а разочарования: они и есть главный

поэтический капитал. "Научиться быть поэтом значит разучиться жить", - формулирует автор. Надо признать: этим заветам следует если не сам Уэльбек, то его лирический герой. В этом

отношении стихи 90-х годов мало отличаются от последнего сборника, вышедшего на французском в 2013-м. Самые популярные слова и здесь, и там - "одиночество" и "смерть".

Лирический герой Уэльбека - даже не человек, а тело, мешок, наполненный кровью. Единственное живое чувство в нем - презрение к себе, "привычное как дыхание". В его мире нет любви,

а природа скучна и неприятна. Его юность бесполезна, его старость гнусна. Единственный дар, которым наделен герой, - разрушать веселье. "То ли с жизнью своей счеты свести, то ли в секту

податься - все бесполезно", - вяло размышляет он. Пространство, где существует его герой, - мир отчужденных людей и предметов, при этом люди мало чем отличаются от посудомоечных машин,

микроволновок, матрасов, насекомых. Есть, конечно, формальные отличия - человек стремится к познанию истины, мечтает, но для Уэльбека эти черты особенно отвратительны: "истина - это

лужа в прилавке мясника". Видя на пляже семью с детьми, выглядящую счастливой, его герой мечтает "принадлежать к их породе", но сразу одергивает себя - ведь это жизнь по

схеме, с мелкими порциями счастья. Сбежать из города в прерию? Но и природа ему ненавистна. Найти спасение в смерти, чтобы на его истлевших костях распустились розы? Но смерть так же

бессмысленна, как и жизнь. Но, несмотря на яростный цинизм, который Уэльбек производит тоннами, где-то тут есть и свет, и надежда. "Досадно, - замечает Уэльбек, - что я еще сохраняю

способность надеяться". Надежда - на некий мир, "о котором не говорит ни одна наша книга", "свободный мир, прозрачней стекла". Что это за мир и как в нем оказаться -

непонятно. Но ближе к концу книги возникает стойкое ощущение, что уж если Уэльбек с такими монстрами в голове сохраняет надежду, то и нам расстраиваться не стоит. В этом смысле

"Очертания последнего берега" - книга весьма актуальная. Когда еще читать Уэльбека, если не сейчас, в начале бессолнечной и холодной календарной весны, среди кризиса и смутного

предчувствия мировой катастрофы.