Вадим чеченко: «мы сохранили стабильность бюджетной системы»

_НАКАНУНЕ РАССМОТРЕНИЯ БЮДЖЕТА ОМСКОЙ ОБЛАСТИ НА 2017 ГОД ВО ВТОРОМ ЧТЕНИИ_ обозреватель «КВ» Ольга УМОВА встретилась с министром финансов Омской области Вадимом ЧЕЧЕНКО и разузнала, как он

относится к существующей системе распределения налогов между уровнями бюджета, к планам омских депутатов убедить Газпром отказаться от процессинга, а также к необходимости удерживать

минимальный дефицит и сокращать долговую нагрузку. – ВАДИМ АЛЕКСАНДРОВИЧ, ОБЪЕМ НАЛОГОВ, СОБИРАЕМЫХ НА ТЕРРИТОРИЯХ ОМСКОЙ И НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТЕЙ, РАЗЛИЧАЕТСЯ НЕЗНАЧИТЕЛЬНО, ТЕМ НЕ МЕНЕЕ

ОМСКОЙ ОБЛАСТИ В ПРОШЛОМ ГОДУ ОСТАВИЛИ ТОЛЬКО 45% ОТ СОБРАННОЙ СУММЫ, А НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ – СВЫШЕ 72%. ПОЧЕМУ ТАКАЯ НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ? – В первую очередь это связано со спецификой

экономики нашего региона. У нас много крупных предприятий – оборонный комплекс, нефтепереработка. Основной объем налогов у них смещен в пользу федерального бюджета, в частности, туда уходит

НДС. Кроме того, в другие регионы перераспределяются акцизы на нефтепродукты. А налоги, получаемые от малого бизнеса, напротив, большей частью остаются на территории. В Новосибирской области

структура экономики иная, там преобладает малый и средний бизнес. – ЗНАЧИТ, ФЕДЕРАЦИЯ ДОЛЖНА ВКЛЮЧАТЬ РЕГУЛИРУЮЩИЕ МЕХАНИЗМЫ. – К сожалению, на федеральном уровне такие механизмы не

разработаны в полном объеме, хотя вопрос этот регионы давно поднимают. Об этом не раз говорил в бюджетном послании и своих интервью губернатор. Возможности для наращивания доходов у

промышленной Омской области при такой федеральной политике ограничены. А расходные обязательства ежегодно растут. По данным Счетной палаты, за последние годы на региональный уровень передали

более сотни полномочий с недостаточным финансовым обеспечением. В итоге Омская область, как и подавляющее большинство субъектов, вынуждена увеличивать госдолг. Тем не менее у нас есть

надежда, что ситуация исправится. Руководство страны сегодня понимает: регионы находятся в тяжелом положении, это нужно обсуждать и  менять. Нынешние изменения налогового и бюджетного

законодательства – это первые шаги. Важно, что пришло осознание проблемы и началось движение в этом направлении, хотя принятых мер, безусловно, недостаточно. Чтобы ситуация в корне

поменялась, потребуется не меньше трех-пяти лет. – ОМСКИЕ ДЕПУТАТЫ ВЫШЛИ С ПРЕДЛОЖЕНИЕМ К ГАЗПРОМУ ОБ ОТМЕНЕ ПРОЦЕССИНГА. ВЫ, КАК ФИНАНСИСТ, КАК ОЦЕНИВАЕТЕ ЭТУ ИНИЦИАТИВУ И ЕЕ ПЕРСПЕКТИВЫ? –

Задача любого бизнеса – работать эффективно, и не надо ему мешать. Предприятие работает в рамках правового поля, исправно платит налоги в соответствии с НК РФ. Мы не знаем экономические

причины того, почему «Газпромнефть-ОНПЗ» работает на процессинге. У нас недостаточно информации, чтобы оценить, вырастут или упадут поступления в областной бюджет после отмены процессинга.

Не факт, что мы будем получать больше. Не факт, что отмена процессинга не окажет негативного влияния на работу предприятия. – СУДЯ ПО ВАШИМ ПРОШЛЫМ ЗАЯВЛЕНИЯМ, ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЧТО НУЖНО

РУКОВОДСТВОВАТЬСЯ СУГУБО ЭКОНОМИЧЕСКИМИ МОТИВАМИ, И ВОЗМОЖНОСТЬ «ДОГОВОРИТЬСЯ» О ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИИ НАЛОГОВ ГАЗПРОМА В ПОЛЬЗУ ОМСКОЙ ОБЛАСТИ ОТРИЦАЕТЕ? – Сегодня мы договоримся, завтра другие

договорятся... Это ручное управление, этот переговорный режим не может быть эффективным в долгосрочной перспективе. Развиваться регион будет только тогда, когда будут работать финансовые,

экономические принципы, закрепленные законодательно. Если мы считаем, что компании, расположенные на территории региона, платят налоги «куда-то не туда», то это вопрос не к бизнесу, а к

налоговой системе. Нужно внедрять такую систему налогообложения, которая при смещении объема прибыли в тот или иной регион будет распределять налоги с учетом вклада каждого предприятия в

общий результат. Такая система уже функционирует в России в отношении предприятий ВПК. В этой отрасли вне зависимости от решения самих вертикально интегрированных холдингов налог на прибыль

распределяется по регионам в соответствии с рядом показателей – численностью работников, стоимостью основных фондов и так далее. То есть решение уже существует, просто нужно подумать, как

распространить его на другие сферы. – С ЭТОЙ ЦЕЛЬЮ ЖЕ И СОЗДАВАЛИ ТАКОЙ МЕХАНИЗМ, КАК КОНСОЛИДИРОВАННАЯ ГРУППА НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКОВ. – Чтобы механизм КГН заработал в полной мере, необходимо

учитывать ряд нюансов. Например, если механизм КГН используют на Западе, то в группу должны вступать все без исключения предприятия холдинга. Кроме того, действуют поправочные коэффициенты,

учитывающие вклад каждой структуры холдинга в общий итог. – УЖЕ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ВЫ ПРЕДСТАВИЛИ ПРОЕКТ БЮДЖЕТА НА 2017 ГОД, НА ФЕДЕРАЛЬНОМ УРОВНЕ БЫЛИ ПРИНЯТЫ ИЗМЕНЕНИЯ, КОТОРЫЕ ПОВЛИЯЛИ НА

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ДОХОДОВ МЕЖДУ УРОВНЯМИ БЮДЖЕТА. Их я имел в виду, когда говорил, что Федерация начинает пересматривать подходы к регионам. Из самых крупных изменений – перераспределение в

пользу федерального бюджета 1% налога на прибыль, цена вопроса – 120 млрд рублей на уровне страны в целом. Из этой суммы 100 млрд рублей будет направлено на поддержку регионов с низкой

бюджетной обеспеченностью. Оставшиеся 20 млрд рублей пойдут на гранты регионам, которые добились существенного увеличения налогооблагаемой базы.  – СКОЛЬКО ОМСКАЯ ОБЛАСТЬ ТЕРЯЕТ ОТ ИЗЪЯТИЯ

1% НАЛОГА НА ПРИБЫЛЬ? – Порядка 650 – 670 млн рублей. Но при распределении дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности нам компенсировали эти потери – получили 2 млрд рублей. Нам

удалось обосновать максимально возможную сумму в соответствии с применяемой Минфином методикой. Хочу отметить, что федеральный Минфин перешел к механизму распределения средств по методикам,

единым для всех регионов, минимизируя субъективные факторы и отходя от точечных решений. Если регион хочет увеличить федеральную помощь, нужно в первую очередь готовить железобетонное

обоснование. В рамках методики доказывать свою потребность и добиваться ее корректировки с учетом особенностей региона. – ВЫ КАК-ТО УПОМИНАЛИ, ЧТО МОЖЕТ КАРДИНАЛЬНО ИЗМЕНИТЬСЯ СИСТЕМА

РАСПРЕДЕЛЕНИЯ АКЦИЗОВ НА КРЕПКИЙ АЛКОГОЛЬ. ЭТОГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ? – Действительно, на федеральном уровне прорабатывался вопрос о распределении акцизов на крепкий алкоголь по регионам в

зависимости от объема розничных продаж. Отношение к этому предложению неоднозначное – тогда больше денег получит тот регион, который больше пьет. Помимо этического момента, есть момент

финансовый – Омская область один из лидеров в России по объемам производства крепкого алкоголя. Омсквинпром отгружает в разы больше декалитров водки, чем потребляют жители региона. Так что

такой принцип распределения акцизов однозначно приведет нас к бюджетным потерям. В следующем году произойдет первый этап внедрения этой системы: 20% региональных акцизов будет распределяться

в зависимости от розничных продаж, а оставшиеся 80% будут поступать в областной бюджет напрямую. Кроме того, была увеличена сама региональная доля акцизов. Если в 2016 году пропорция

распределения акцизов между Федерацией и регионами составляет 60% на 40%, то в 2017 году будет составлять 50% на 50%. Первый этап не ухудшает, а даже немного улучшает нашу ситуацию. Но если

Федерация будет увеличивать долю акцизов, распределяемых в зависимости от продаж, областной бюджет получит выпадающие доходы. Доставляет беспокойство и тот факт, что производственные

мощности Омсквинпрома могут быть перенесены на новую площадку в Подмосковье. В компании нас успокаивают, говорят, что не все мощности перебросят, и не сразу. Но потери здесь, вероятно,

будут, и это необходимо учитывать. – ГОСДОЛГ НА НАЧАЛО 2016 ГОДА СОСТАВЛЯЛ 40 МЛРД РУБЛЕЙ, А НА НАЧАЛО 2017 ГОДА ЗАПЛАНИРОВАН НА УРОВНЕ 45 МЛРД РУБЛЕЙ. ВЫ ВСЕ ГОВОРИТЕ, ЧТО МЫ СТАВИМ ЦЕЛЬ

СОКРАЩАТЬ ДОЛГОВУЮ НАГРУЗКУ, А РОСТ ГОСДОЛГА МЕЖДУ ТЕМ СЕРЬЕЗНЫЙ. – Непонимание возникает из-за неверных трактовок. Начнем с того, что долговая нагрузка и госдолг – не одно и то же.

Определяющим является не абсолютный размер госдолга, а его соотношение к собственным доходам региона – долговая нагрузка. Мы должны так вести долговую политику, чтобы регион чувствовал себя

комфортно вне зависимости от абсолютного размера госдолга. Для этого у нас есть определенные целевые индикаторы – доля коммерческих заимствований в долговом портфеле региона и объем расходов

на обслуживание госдолга. Чем ниже у нас доля коммерческих заимствований, тем ниже расходы на обслуживание госдолга, а значит, тем комфортнее чувствует себя регион. Действительно, госдолг

мы наращиваем. Его снижение в настоящей ситуации провести просто нереально из-за высокого объема обязательных расходов бюджета. А долговую нагрузку мы, наоборот, сознательно снижаем – за год

она сократилась с 86% до 82–83%. В зависимости от уровня долговой нагрузки формируется дефицит. Здесь также проблема заключается не в абсолютной сумме дефицита – на следующий год у нас

дефицит заложен в размере 1,3 млрд рублей, а у Москвы – в размере 217 млрд рублей.  Важно, чтобы дефицит бюджета не превышал динамику роста по собственным доходам. В этом году у нас динамика

роста налоговых и неналоговых доходов прогнозируется на уровне 117%, поэтому дефицит бюджета в размере 9% мы себе можем позволить. На следующий год дефицит заложен в размере 2,4%, потому

что динамика по доходам минимальная.  Если динамика улучшится, мы сможем увеличить и дефицит, потому что нам требуется обеспечить значительный объем расходов отраслевых министерств. При этом

долговая нагрузка не возрастет. – ТО ЕСТЬ, НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ВЫ МИНИСТР ФИНАНСОВ, ВОЛНУЕТ ВАС НЕ ТОЛЬКО СБАЛАНСИРОВАННОСТЬ БЮДЖЕТА. – Конечно. Суть работы министра финансов – это найти

золотую середину между необходимостью сбалансировать бюджет и необходимостью для органов власти исполнить свои полномочия. Такую задачу поставил губернатор, а Минфин – это командный игрок.

За два последних года работы мы достигли определенных успехов. Во-первых, остановили рост долговой нагрузки и даже снизили ее. Во-вторых, сохранили стабильность бюджетной системы, что

позволяет органам власти вести нормальную работу. И в-третьих, несмотря на падение доходов, мы не вошли в число кризисных регионов, где Минфин России фактически ввел внешнее финансовое

управление. Это серьезный результат.