Владимир костюков: « к сожалению, в представлении государства мы — обыкновенные коммерсанты: кто-то водкой торгует, кто-то – пивом, а мы — системы изобретаем»

_ПЦ «Динамика», который по итогам 2012 года был признан Омскстатом самым эффективным предприятием малого бизнеса в Омской области, обеспечивает системами мониторинга производства «верхушку»

рейтингов нефтяных компаний (Газпром, Лукойл, Роснефть, «ТНК-ВР», Татнефть и другие), металлургии (Магнитогорский металлургический комбинат), химпрома (Уралкалий), железнодорожного

транспорта (РЖД), а также многие другие производства и предприятия России и мира. С генеральным директором НПЦ «Динамика» Владимиром КОСТЮКОВЫМ побеседовала корреспондент «КВ» Ирина

БОРОДЯНСКАЯ._ – НПЦ «ДИНАМИКА» БЫЛ ОСНОВАН В 1991 ГОДУ. ЧТО ПРОИСХОДИЛО С НИМ НАКАНУНЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ ИЗ НИИ В ЧАСТНУЮ ФИРМУ? НА ТОТ МОМЕНТ ВЫ УЖЕ ЗАНИМАЛИСЬ НЕФТЕПЕРЕРАБОТКОЙ? – Выросли мы из

отраслевого научно-исследовательского института, которых в Омске до перестройки было много. В связи с прекращением финансирования по основной тематике нам было поручено заняться проблемами

народного хозяйства, которое предстало перед нами в лице ПО «Омскнефтеоргсинтез». Они были наслышаны о том, что мы занимаемся разработкой систем диагностики для авиационной промышленности, и

обратились со своей проблемой – нужно было повысить надежность оборудования. Для того времени у завода были рекордные объемы переработки – более 20 млн тонн в год, что существенно превышало

его проектную мощность и приводило к стрессовому состоянию как самого производства, так и руководства предприятия. Стоит отдать должное тогдашним руководителям Омского НПЗ, они не требовали

отдачи «еще вчера», как это сейчас стало принято, а терпеливо ждали. Мы понимали, что вечно ждать они не могут, и уже через год, осенью 1990 года, поставили там первую систему. Первый опыт

был проведен на второстепенной установке и оказался удачным: система показала разрушение, которое обычными средствами не выявлялось. Таким образом, нам удалось за короткое время приспособить

тот инструмент, который мы разработали для авиации, к нуждам нефтепереработчиков. После этой маленькой победы мы занялись более серьезной установкой – так называемой шестимиллионкой. Хотя

ее проектная мощность составляла 6 млн тонн, по факту она в то время перерабатывала 10 млн. Это, кстати, наглядный пример того, как все мощности в то время форсировались. Итак, весной 1991

года нам поручили восемь очень важных агрегатов, которые мы все обвязали.  – БЫЛ ЛИ ХОТЬ КТО-ТО, НА КОГО ВЫ МОГЛИ РАВНЯТЬСЯ В ЭТОЙ РАБОТЕ? – Проблема в том и заключалась, что хоть сколько-то

схожих с нашей систем в то время не было. Мы предлагали методы диагностики виброакустической, то есть основанной на восприятии колебаний машин. Вопрос заключался в том, какие параметры этой

вибрации необходимо уловить, в каком диапазоне частот измерить полученные показатели и как их затем интерпретировать. Трудностей на предприятии возникает много: валы разбегаются, фундамент

разрушается, насос выкручивается и многое-многое другое. Перед нами стояла задача обеспечить чувствительность к разного вида дефектам, ответственным за работу оборудования. Таким свойствам

мы и обучили свои системы.  – С ТЕМИ ВОСЕМЬЮ АГРЕГАТАМИ ВСЕ УДАЛОСЬ? – После того, как была проведена опытная эксплуатация системы, руководство ОНПЗ одобрило нашу работу, и мы получили заказ

на остальные агрегаты – всего 26. В июле 1991 года мы их внедрили, решив при этом еще две задачи, ранее не представленные в мировой практике: во-первых, высокочастотные сигналы с датчиков

наших систем передавались на расстояние свыше 300 метров, во-вторых, нами впервые были использованы только-только появившиеся тогда персональные компьютеры. На ОНПЗ это было оценено по

достоинству. Нам посоветовали: «Ваш институт все равно загибается. Организовывайте фирму и продолжайте с нами работать». Так и зародился НПЦ «Динамика». – КТО ВОШЕЛ В ЧИСЛО ЕГО УЧРЕДИТЕЛЕЙ?

– Мы учредили фирму с моими коллегами, которые и сейчас здесь работают. Было много разговоров о том, войдет ли в НПЦ кто-то от завода, но, поскольку руководителям заводских служб не

рекомендовалось участвовать в частных компаниях, мы на свой страх и риск ринулись в этот бизнес, о котором никто не имел понятия. В июне 1991 года зарегистрировали фирму, некоторое время еще

поработали в институте, а к сентябрю все поувольнялись и начали работать в НПЦ. Завод нам выделил под него одно из своих помещений. – У ВАС НА САЙТЕ НАПИСАНО, ЧТО ВАШУ САМУЮ ЗНАМЕНИТУЮ

СИСТЕМУ КОМПАКС (КОМПЬЮТЕРНОГО МОНИТОРИНГА ДЛЯ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ АВАРИЙ И КОНТРОЛЯ СОСТОЯНИЯ – ПРИМ. «КВ»), КОТОРАЯ УЖЕ БЫЛА ВНЕДРЕНА НА 10 УСТАНОВКАХ ОНПЗ, ГОСГОРТЕХНАДЗОР И МИНТОПЭНЕРГО РФ В

1994 ГОДУ РЕКОМЕНДОВАЛИ К ШИРОКОМУ ВНЕДРЕНИЮ. ОНА ПОСЛЕ ЭТОГО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СТАЛА АКТИВНО ВНЕДРЯТЬСЯ? – Рекомендация была, но то, что мы делаем, – это ведь не модная вещица и не хлеб

насущный. Многие смотрят на все это скептически. Наши системы внедряют продвинутые люди. – НА КРУПНЫХ ПРЕДПРИЯТИЯХ, НЕ ТАК ЛИ? – Да, на достаточно крупных, но ведь и там таких людей не

много. Уровень развития человека зависит не от масштаба предприятия, а от его внутренней культуры и интеллекта. Мы работаем там, где такие люди есть. Они отстаивают необходимость внедрения

систем мониторинга, бьются за них, потому что радеют за свое родное производство и не хотят, чтобы их по ночам поднимали с кроватей из-за сбоев и аварий. – КТО СТАЛ ВАШИМ ВТОРЫМ, ПОСЛЕ

ОМСКОГО НЕФТЕЗАВОДА, ЗАКАЗЧИКОМ? Вторых заказчиков было два: Тобольский нефтехимический комбинат и Ангарская нефтехимическая компания. Мы выходили на внешний рынок осторожно, так как

поначалу нас немного пугала работа на отдаленных территориях. Монтаж и обслуживание систем лежат на нас, так что приходится постоянно ездить в командировки. Помаленьку мы все это освоили.

Теперь нашими системами оснащены предприятия от Атлантического до Тихого и почти до Северного Ледовитого океана. Проще даже сказать, с кем мы пока не работаем. – С КЕМ ЖЕ? – С

ближневосточными компаниями.  – ЗА РУБЕЖОМ ВЫ РАБОТАЕТЕ С НЕФТЯНИКАМИ? ЭТО ВЕДЬ НЕ ЕДИНСТВЕННАЯ ВАША НИША?  – За границей, как и здесь, в основном работаем с нефтепереработкой. Однако мы

показали, что наша технология безопасной ресурсосберегающей эксплуатации оборудования актуальна для всех отраслей промышленности. Наши системы работают практически всюду: где-то одна, где-то

несколько, а где-то – много. В нефтепереработке у нас работают сотни систем, а в железнодорожном транспорте – больше ста. Даже Омскводоканал в 1997 году оснастил одну из своих насосных

станций системой КОМПАКС. Кстати, эта станция до сих пор работает, хотя уже 17 лет находится в необслуживаемом режиме.  – ЕЩЕ НА САЙТЕ НПЦ ЕСТЬ ИНФОРМАЦИЯ О ТОМ, ЧТО ЭКОНОМИЯ В НАРОДНОЕ

ХОЗЯЙСТВО ОТ ВНЕДРЕНИЯ ВАШИХ СИСТЕМ СОСТАВИЛА В ОБЩЕЙ СЛОЖНОСТИ 200 МЛРД РУБЛЕЙ. ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ ЭТА ЦИФРА? – Методом аналогии. В свое время, когда мы только развивали технологию, а

российские нефтеперерабатывающие предприятия были еще самостоятельными, они не боялись просчитывать экономический эффект. У нас есть предоставленные ими документы. Так, на ОНПЗ экономия от

внедренных нами систем составляла примерно 60 тысяч долларов в расчете на один агрегат. Всего таких агрегатов почти 2 тысячи. Получается, 120 млн долларов, или 3,5 млрд рублей в год. Это

только по Омскому нефтезаводу. Я не говорю о том, что благодаря мониторингу техника прекратила выходить из строя. Она в любом случае изнашивается, но процесс деградации становится

наблюдаемым: вы заранее увидите, что ваш объект выходит из строя, более того, система спрогнозирует, когда это случится, и расскажет вам об этом человеческим голосом. Если красная отметка

близка, значит, пора проводить регламентные работы. Какие именно – система тоже пишет. Работники не гадают, к какому именно агрегату пора идти, какой узел и каким образом ремонтировать, а в

завершение, когда они все уже отремонтировали, система показывает, хорошо они это сделали или необходимо переделать. Это полный контроль технического состояния объектов. В связи с тем, что

лишние проверки оборудования исключаются, происходит экономия всех видов ресурсов, в том числе уменьшаются затраты на персонал. Но самый главный экономический эффект – это, конечно,

сокращение простоя технологических установок. Поэтому внедрение наших систем окупается там, где имеется высокая стоимость либо продукта, либо человека. А благодаря тому, что эксплуатация

оборудования становится ресурсосберегающей и безопасной (если оборудование не дает внезапный сбой, масла и нефтепродукты не выливаются на землю и не парят в воздухе), улучшается экология. Мы

стали лидерами в некоторых экологических программах и даже получили «Global Eco Brand» в 2013 году, который был объявлен в России Годом охраны окружающей среды. – КАК ВЫ ПРОДВИГАЕТЕ СВОИ

СИСТЕМЫ? – Выступаем на конференциях с научными и информационными докладами, рассказываем о преимуществах технологии и свойствах систем. Это большая маркетинговая работа, с которой сейчас,

как и прежде, справляться нелегко. Люди воспринимают наши системы так: «Вы с нефтепереработкой работаете? Ну, у нас-то металлургия, у нас все намного сложнее». Так каждая отрасль считает,

что вот ее завод – это производство, а все остальные – дети малые. Нас приглашали к соседям в Новосибирскую область на открытие ликеро-водочного завода. Оказалось, вот где все по-настоящему

серьезно! (смеется). – ЗНАЧИТ, ВЫ НИ С АЛКОГОЛЬНОЙ, НИ С ПИЩЕВОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТЬЮ ПОКА НЕ РАБОТАЕТЕ? – Нет. К нам проявляли интерес подобные производства, но в последний момент они решали,

что не стоит вкладываться, раз и так жить можно. – СКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК РАБОТАЕТ В «ДИНАМИКЕ» В ДАННЫЙ МОМЕНТ? – Сейчас нас 170 человек: 150 инженеров и 20 работников обслуживающего персонала. –

КАКАЯ НА ПРЕДПРИЯТИИ СРЕДНЯЯ ЗАРПЛАТА? – Это некорректный вопрос, но отвечу, что зарплата почти в два раза превышает среднюю по региону. Производство у нас очень специфическое, и мы

стремимся к тому, чтобы удержать здесь людей как можно дольше. Чтобы сотрудник начал по-настоящему хорошо работать, бывает, требуется не меньше десяти лет. У нас ведь нетиповая работа,

которой нигде не учат. Молодой специалист со стандартным вузовским образованием долгое время адаптируется, и то это зависит от его таланта. – КАКОЙ СВОЙ ПРОЕКТ ВЫ НАЗВАЛИ БЫ САМЫМ

ИНТЕРЕСНЫМ? – Самый интересный и самый лучший наш проект – это Омский НПЗ. Так получилось, что это предприятие – не только флагман нефтепереработки, но и флагман умных людей. Несмотря на все

перестройки, Сибнефти, «Газпром нефти» и так далее, там до сих пор сохраняется та школа, которая была заложена основателем завода Александром МАЛУНЦЕВЫМ и его последователями Виктором

РЯБОВЫМ, Иваном ЛИЦКЕВИЧЕМ.  – «ДИНАМИКА» – ЭТО НАУЧНО-ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ ЦЕНТР. РАССКАЖИТЕ О ПЕРВОЙ ЧАСТИ ЭТОГО ОПРЕДЕЛЕНИЯ. СКОЛЬКО УЧЕНЫХ У ВАС РАБОТАЕТ? – Развитие науки – это крайне

важная составляющая нашего пути. На сегодня наш центр представляет собой довольно мощное научное подразделение, хоть мы и не входим в состав Академии наук и так далее. На 150 человек,

работающих в центре, приходится два доктора наук и профессора (я и Александр Петрович НАУМЕНКО), четыре кандидата технических наук и один – экономических (мой заместитель Андрей Владимирович

КОСТЮКОВ). Все они были выращены именно в центре. Научный задел у нас большой, но проблема заключается в достойной молодежи. Конечно, в этой проблеме мы не оригинальны, но нас она особенно

волнует, так как мы делаем новые вещи, которыми никто в мире никогда не занимался. А как можно делать новое, не развивая науку? К сожалению, в представлении государства мы – обыкновенные

коммерсанты: кто-то водкой торгует, кто-то – пивом, а мы – системы изобретаем. Соответственно, мы все равны и в плане налогообложения, и так далее.  – ЧТО НОВОГО БЫЛО ИЗОБРЕТЕНО В ПОСЛЕДНЕЕ

ВРЕМЯ НА НПЦ «ДИНАМИКА»? – Новое у нас разрабатывается постоянно. На сегодня нами созданы и запатентованы не только в России, но и в странах Западной Европы, а также в Китае, новые

аппаратные средства с модным «узким» дизайном 1U. В мировой практике высота шкафов или металлоконструкций, в которых размещается электроника, делится по количеству «U», что соответствует

44,5 мм. Бывает 1U, 2U, 20U, 40U и так далее. Мы разработали компьютерную систему, которая целиком помещается в каркас 1U, причем со сбором данных, выводом на монитор, речью, и прочем. Надо

сказать, мы также являемся пионерами в освоении так называемых компьютеров в безвентиляторном исполнении. Компьютеры с вентилятором не могут обслуживаться в необслуживаемом круглосуточном

режиме несколько лет подряд: сначала у них выходит из строя сам вентилятор, затем сгорает блок питания. Мы сделали системы, в которых вентилятора нет. Первый патент, посвященный созданию

такого компьютера, был получен в середине 1990-х годов. Еще одно направление нашей работы – программное обеспечение. Сейчас мы разрабатываем совершенно новое ПО на платформе Linux.

Microsoft, как вы знаете, подорвал доверие пользователей постоянными сбоями и требованиями платных обновлений и переустановок. Также в НПЦ работают над программным комплексом, позволяющим

осуществлять мониторинг рисков эксплуатации оборудования технологических комплексов. Наши специалисты научились их определять, считать и показывать. Мы уже получили одобрение от НПС «РИСКОМ»

и планируем через некоторое время начать внедрять такие программные продукты.