Фальсификация взятки

Пятого июня вступил в законную силу приговор Ленинского районного суда Омска по уголовному делу, возбужденному в отношении 51-летнего преподавателя Омского техникума железнодорожного

транспорта. Органы предварительного следствия задержали ее в сентябре 2011 года и обвинили в получении 5 000 рублей за выставление отличной отметки абитуриентке во время сдачи вступительного

экзамена и за содействие ей в поступлении в учебное заведение. Преподаватель была задержана при передаче ей денег от сестры абитуриентки, которую, кстати, порекомендовал ей один из коллег.

Это событие не было бы особо примечательным в ряду выносимых в нашем регионе приговоров, если бы не одно обстоятельство – по делу судом был постановлен оправдательный приговор, а само дело и

содержание приговора специалисты называют прецедентным для отечественной правоприменительной практики. ОПЕРАТИВНИКИ ПОДОСЛАЛИ ПРОВОКАТОРА? Суд пришел к выводу, что законных оснований для

проведения в отношении преподавателя оперативно-розыскных мероприятий не имелось, а сведения, заложенные оперативными сотрудниками в постановление о проведении в отношении нее оперативного

эксперимента и прослушивании ее телефонных переговоров, были фальсифицированы оперативными сотрудниками БЭП. Обвинение не представило суду доказательств того, что подсудимая действительно

совершила вменяемые ей действия в интересах абитуриентки, а доказательства, полученные в результате незаконных оперативно-розыскных мероприятий, являются недопустимыми. Также из содержания

приговора следует вывод, что сестра абитуриентки еще до первой встречи с преподавателем негласно сотрудничала с полицией, а в дальнейшем осуществляла в отношении своей жертвы провокационную

деятельность, подстрекая ее к получению взятки. ВПЕРВЫЕ В РОССИИ ОСУДИЛИ ПРОВОКАТОРОВ Тема провокаций в отношении преподавателей, врачей, предпринимателей, осуществляемых полицией, является

как бы закрытой и практически не обсуждаемой в СМИ, хотя иногда она все же поднимается при рассмотрении конкретных судебных дел. В октябре 2011 года в России впервые был вынесен

обвинительный приговор по делу о провокации взятки: Воронежский областной суд признал бывших сотрудников милиции — 36-летнего Алексея ДИКУНОВА и 33-летнего Алексея ДУБАЧЕВА виновными в

совершении проеступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями) и ст. 304 УК РФ (провокация взятки). По данным главного информационного центра МВД

России, за период действия Уголовного кодекса РФ уголовные дела по последней статье возбуждались только в шести регионах России. Однако обвинительные приговоры за совершение преступлений о

провокации взятки ранее не выносились. Воронежский суд установил, что в сентябре 2007 года оперуполномоченные оперативно-розыскной части по борьбе с экономическими преступлениями при ГУВД по

Воронежской области ДИКУНОВ и ДУБАЧЕВ незаконно провели в инспекции Федеральной налоговой службы (ИФНС) по Советскому району Воронежа оперативный эксперимент. К участию в нем они привлекли

знакомого, который предложил и. о. руководителя ИФНС установить кулеры для воды в помещениях налоговой инспекции, подписав соответствующий договор. Впоследствии, в знак благодарности,

руководителю инспекции была передана коробка конфет, в которой находилось 3 тысячи рублей, о чем она не подозревала. После этого в кабинет вошли ДИКУНОВ и ДУБАЧЕВ, изъяв коробку конфет с

деньгами, лежавшую на стуле, и составив соответствующие протоколы. Полицейские изготовили пакет подложных документов и направили их в следственные органы, которые возбудили в отношении и. о.

руководителя ИФНС уголовное дело о получении взятки. Однако вскоре вскрылись истинные обстоятельства инцидента. Уголовное дело о получении взятки в отношении и. о. руководителя ИФНС было

прекращено. В итоге суд приговорил ДИКУНОВА и ДУБАЧЕВА к 2,5 года лишения свободы условно с испытательным сроком один год каждого. Кроме того, осужденные в течение двух лет не смогут

занимать должности в правоохранительных органах. Что касается Омска, то не так давно «КВ» подробно освещали, как соучредитель РА «АРТ – Мастер» Денис КУЗНЕЦОВ со своей защитой пытался

убедить Омский областной суд, что в отношении него сотрудником полиции была совершена провокация с целью привлечения его к уголовной ответственности и захвата бизнеса его соучредителем

Владимиром ГУСЕЛЕТОВЫМ. Однако суд эта версия не убедила, и в настоящее время Денис КУЗНЕЦОВ находится в нелегальном положении, пытаясь избежать исполнения приговора — он объявлен в

федеральный розыск. «КВ» решили обсудить тему провокации с защитником оправданного преподавателя — известным омским адвокатом Андреем ХАБАРОВЫМ, чья адвокатская практика была названа

экспертами рейтинга «Право.Ru-300» лучшей в стране в 2011 году. Кроме того, свою позицию на эту тему по просьбе «КВ» высказали СУ Следственного комитета России по Омской области, УМВД России

по Омской области, преподаватели кафедры уголовного права и криминологии ОмГУ им. Ф.М. Достоевского. Вопросы также отправлялись главврачу ГКБ № 1, депутату Омского горсовета Василию

МАМОНТОВУ, однако последний не захотел дискутировать на эту тему, добавив лишь, что он полностью разделяет позицию адвоката ХАБАРОВА. ПОЗИЦИЯ АДВОКАТА «КВ». АНДРЕЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ, В ЧЕМ ДЛЯ ВАС

ЗНАЧИМОСТЬ СОСТОЯВШЕГОСЯ ОПРАВДАТЕЛЬНОГО ПРИГОВОРА СУДА? Андрей ХАБАРОВ. Прежде всего в том, что удалось спасти доброе имя невиновного человека. Кроме того, получилось вскрыть и доказать в

суде всю схему полицейской провокации на современном этапе ее эволюции. Хотя приговор не содержит термина «провокация», но, прочитав его 50-страничный текст, любой получает детальное

представление о том, как функционирует сегодня это изобретение Московского охранного отделения. «КВ». ЧТО ТАКОЕ «ПОЛИЦЕЙСКАЯ ПРОВОКАЦИЯ» И КАК ОНА ФУНКЦИОНИРУЕТ? ХАБАРОВ. Провокация — это

вовлечение другого лица в совершение преступления, осуществляемое, как правило, посредством подстрекательства, с целью наступления для лица вредных последствий в виде привлечения к уголовной

ответственности. Выбирается жертва: если нужно забрать бизнес – предприниматель, сделать показатели работы – преподаватель, врач, реже — государственный или муниципальный служащий.

Подготавливаются по своему содержанию несоответствующие действительности оперативные документы, из которых следует, что от известных только автору этого документа оперативных источников

получена информация о якобы совершаемых жертвой преступлениях. На основании этих фальсифицированных оперативных документов, которые проверить невозможно, получаются разрешения на проведение

в отношении жертвы различные оперативно-розыскные мероприятия, в частности, прослушивание ее телефонных переговоров, просмотр электронной корреспонденции и проведение в отношении нее

оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент». Параллельно с этим к жертве путем проведения оперативной комбинации, под заранее разработанной легендой, подводится

агент-провокатор, который нередко является родственником, другом, знакомым оперативных сотрудников. Наличие родственных и личных взаимоотношений обеспечивает молчание агента-провокатора

относительно незаконных методов его деятельности. После вхождения в доверие к жертве, агент-провокатор начинает осуществлять подстрекательскую деятельность в отношении жертвы, склоняя ее к

получению взятки – формирует у жертвы, у которой до встречи с провокатором не было никаких мыслей о совершении преступления, умысел на получение от него взятки. Встречи, телефонные разговоры

агента-провокатора и жертвы, в ходе которых осуществляется склонение к совершению преступления, не фиксируются оперативными сотрудниками при помощи специальных технических средств, чтобы

исключить возникновение в дальнейшем доказательств провокационной деятельности их агента-провокатора. Фиксация переговоров происходит после того, как у жертвы удалось сформировать намерение

на получение взятки. В дальнейшем в ходе уже фиксируемых переговоров агент-провокатор ведет себя абсолютно нейтрально, а спровоцированная жертва, исходя из предыдущего общения с

агентом-провокатором, высказывает в общении намерение на получение взятки — это потом выглядит как доказательство требования о передачи взятки со стороны жертвы, осуществленное по ее

инициативе. Затем жертву задерживают при получении от агента-провокатора взятки. «КВ». Вы упомянули в качестве жертв провокации для создания показателей — врачей и педагогов. В связи с этим

интересна полицейская статистика. Из отчета руководства УМВД России по Омской области по антикоррупционной работе за 2011 год следует, что из 43 человек, привлеченных к уголовной

ответственности за взятки, – 9 педагогов и 10 медицинских работников, что составляет 44% от общего количества привлеченных за взятки. То, что около половины всех взяточников у нас в стране –

это врачи и педагоги, свидетельствует и судебная статистика по Российской Федерации. При этом основной размер доказанной взятки составляет от 500 рублей до 10 000 рублей, а взятки в размере

более одного миллиона рублей составляют менее 3% от всего количества дел. ХАБАРОВ. По данным специальных исследований, оглашенным председателем Антикоррупционного комитета РФ, депутатом

Госдумы РФ Антоном БЕЛЯКОВЫМ в 2008 году, 75% взяток берется на уровне муниципалитетов. Поэтому врачи и педагоги не могут являться лидерами по получению взяток. У меня другое мнение.

Практически все врачи и педагоги являются должностными лицами, что требуется для состава взятки. В силу нищенской заработной платы и тяжелого материального положения их, в сравнении с

другими категориями должностных лиц, легко склонить к получению взятки в несколько тысяч и даже сотен рублей. Поэтому они наиболее удобный объект полицейской провокации. Чтобы разоблачить и

задокументировать преступную деятельность высокопоставленного взяточника, который за 5 000 рублей даже не поздоровается, нужно иметь соответствующую профессиональную квалификацию, «живота

своего не жалеть». А чтобы поймать на «подставе» педагога, таких профессиональных качеств и кропотливого труда не требуется. А показатель-то один и тот же. В этой связи вспоминаются слова

известного русского ученого в области уголовного права Н. ЗИЛЬБЕРШТЕЙНА, написанные по поводу работы ВЧК в 1925 году: «Чем слабее уголовно-розыскной аппарат, тем чаще его агенты прибегают к

провокационным методам». «КВ». Насколько, по вашему мнению, полицейская провокация распространена в деятельности полиции и других правоохранительных структур? Дело, рассмотренное в Ленинском

районном суде, — это отдельный случай или эпизод из системы? ХАБАРОВ. За десять лет моей адвокатской практики мне удалось доказать на следствии или в суде наличие провокации в получении или

передачи взяток в отношении моих подзащитных почти по трем десяткам уголовных дел. Согласитесь, это сложно назвать отдельным случаем. За последнее десятилетие отдельные формы провокации,

которые в той или иной степени существовали в правоприменительной практике всегда, переросли в систематическую провокационную деятельность, которая на сегодня выступает в качестве одного из

методов правоприменения. «КВ». В декабре 2011 года на заседании Совета судей глава ВАС РФ Антон ИВАНОВ предложил, прежде чем снимать неприкосновенность с судей, упорядочить

оперативно-розыскную деятельность правоохранительных органов, иначе, по словам ИВАНОВА, «мы можем оказаться в положении простых граждан, которые уже сейчас сталкиваются с фальсификацией

результатов ОРД». В противном случае, по мнению главы ВАС, судьи начнут подчиняться руководителям правоохранительных органов. Очевидно, что по крайней мере один из руководителей судебной

системы РФ весьма обеспокоен теми процессами в правоохранительной практике, о которых вы говорите. В чем причины, на ваш взгляд, перерастания отдельных провокаций в систематическую

провокационную деятельность? ХАБАРОВ. В утрате эффективного прокурорского и судебного контроля за оперативно- розыскной деятельностью, а также в отсутствии ответственности за фальсификацию

материалов оперативно-розыскной деятельности. Ящик Пандоры был открыт в период изменения государственной политики в борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Постепенно внимание прокуроров и

судей к законности проведения по делам данной категории ОРМ стало с подачи правоохранительных органов, заинтересованных в ежегодном увеличении показателей, что было невозможно без применения

провокации, рассматриваться как неоправданная помеха в борьбе с опасными преступлениями, чуть ли не проявление заинтересованности в исходе дела. В результате пришли к тому, что для

осуждения стало достаточно факта обнаружения у лица наркотиков, а что этому предшествовало, никого уже не интересовало. В результате провокационной деятельности происходит искусственное

создание преступности при отсутствии какого-либо действенного воздействия на преступность реальную. Это неизбежно ведет к подрыву у населения доверия к деятельности правоохранительных

органов и справедливости судебных решений. «КВ». В свое предвыборной статье «Демократия и качество государства», опубликованной в газете «Коммерсантъ», тогда еще претендент на пост

президента РФ Владимир ПУТИН написал: «Те, кто громче всех кричит о засилье коррупции и требуют репрессий, одного не понимают: в условиях коррупции репрессии тоже могут стать предметом

коррупции. И еще каким, мало никому не покажется». Как вы считаете, насколько точно данное высказывание отражает перспективы для российского общества дальнейшего развития провокационной

деятельности как метода борьбы с коррупцией? ХАБАРОВ. Отражает абсолютно точно. Провокация — это коварное, иезуитское, прячущееся под личиной законности и общественного блага беззаконие. Вся

история Государства Российского является доказательством того, что те, кто прямо или косвенно способствует беззаконию, рано или поздно неизбежно с ним познакомятся. А если не сами, то их

дети, внуки, друзья. В этой связи показательна история, поведанная мне следователем, специализирующейся на расследовании дел коррупционной направленности и прекрасно осведомленной о

подлинной предыстории отдельных из этих дел. «Приходит ко мне в кабинет, — рассказывает моя собеседница, — сослуживица вернуть ранее занятые деньги, а я несколько дней назад поссорилась с

нашими оперативниками — не хотела возбуждать по их материалам уголовное дело, где очевидно человека подставили под взятку. Она мне деньги протягивает, а я вся испариной покрылась и боюсь их

взять в руки, в голове пульсирующая мысль — сейчас войдут наши оперативники и оформят это как взятку, чтобы отомстить мне». ПОЗИЦИЯ СЛЕДСТВЕННОГО КОМИТЕТА ЛАРИСА БОЛДИНОВА, ПОМОЩНИК

РУКОВОДИТЕЛЯ СУ СЛЕДСТВЕННОГО КОМИТЕТА РОССИИ ПО ОМСКОЙ ОБЛАСТИ: — Высказанное мнение о том, что большинство преступлений, связанных с дачей и получением взяток на территории РФ, являются

провокацией со стороны правоохранительных органов не является компетентным, поскольку подавляющее большинство уголовных дел данной коррупционной направленности направляются в суд и по ним

имеются вступившие в законную силу приговоры судов. По поводу имеющейся статистики, согласно которой чаще всего среди осужденных за получение взяток выступают врачи и преподаватели вузов,

отметим, что в сферу медицины и образования вовлечено все население страны, в связи с этим и преступлений в этой сфере выявляется значительно больше, чем в сфере управления органами

государственной и муниципальной власти. Неверно считать провокацией проводимые ОВД и другими оперативными службами оперативно-розыскные мероприятия «оперативный эксперимент», в ходе которых

с гражданами, обратившимися с заявлением о вымогательстве у них взятки неким должностным лицом, устанавливается оперативный контакт. Главными отличиями правомерного оперативного эксперимента

от провокации взятки являются: 1) проверяемое лицо уже начало противоправные действия, потребовало взятку или ранее брало взятки, до того, как им заинтересовались оперативные службы; 2)

инициатива получения взятки принадлежит исключительно проверяемому лицу, но не оперативным работникам; 3) у проверяемого лица есть свободный выбор варианта поведения (брать или не брать); 4)

оперативные работники ни в коем случае и никоим образом не склоняют проверяемое лицо к получению взятки. Возникающие в обществе суждения о наличии массовых провокаций со стороны

правоохранительных органов при поимке очередного взяточника, объяснимы отчасти отсутствием необходимой информации в обществе о предусмотренных законом приемах и методах борьбы с

преступностью. Действительно, процедура проведения оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» не регламентирована законом. Однако имеется четкая законодательная

регламентация оснований проведения любого оперативно-розыскного мероприятия. Так, в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 7 Федерального закона № 144-ФЗ от 12.08.1995 «Об оперативно-розыскной

деятельности» основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий являются ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках

подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о

возбуждении уголовного дела. То есть оперативные службы согласно закону не должны выдумывать несуществующие преступления для получения «дутых» показателей раскрываемости, а должны

посредством оперативных мероприятий проверять реально поступающую информацию о преступлениях. ПОЗИЦИЯ ПОЛИЦИИ ПРЕСС-СЛУЖБА УМВД РОССИИ ПО ОМСКОЙ ОБЛАСТИ: — Для разграничения провокации от

осуществления законных действий сотрудников правоохранительных органов необходимо установить следующее: было бы совершено преступление без создания искусственных условий? Решилось бы лицо на

совершение преступления без подстрекательства, помощи или иного содействия? Провокация имеет место, если умысел на совершение преступления изначально отсутствовал и сформировался

исключительно в результате действий сотрудников правоохранительных органов. Лицо должно самостоятельно начать преступную деятельность без какого-либо внешнего вмешательства, а

оперативно-розыскные мероприятия контролируют уже происходящие криминальные процессы. С целью недопущения провокации совершения преступлений при организации и проведении оперативно-розыскных

мероприятий сотрудники полиции руководствуются требованиями ст. 5 Федерального закона от 12.08.1995 г. № 144 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» и постановлением Пленума Верховного

суда РФ от 10.02.2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе». На территории Омской области фактов провокации взятки не зарегистрировано. Как показывает

практика, по роду своей профессиональной деятельности наиболее подвергнуты коррупционным проявлениям и чаще всего привлекаются к уголовной ответственности медицинские работники и

преподавательский состав учебных заведений. Уголовные дела в отношении указанных лиц, как правило, имеют многоэпизодный характер и, в связи с этим, в статистике осужденных занимают

преобладающее место. ПОЗИЦИЯ КАФЕДРЫ ПРАВА КАФЕДРА УГОЛОВНОГО ПРАВА И КРИМИНОЛОГИИ ОМГУ ИМ. Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО: — Утверждения, что большинство преступлений, связанных с дачей и получением

взяток на территории РФ являются провокацией со стороны правоохранительных органов, а также, что профессиональная деятельность в области образования и здравоохранения наиболее подвергнута

коррупционным проявлениям, вряд ли можно признать обоснованными. Для взяточничества характерен различный уровень латентности. Больший уровень латентности характерен для сферы государственной

и муниципальной службы. К числу факторов, обуславливающих более низкий уровень латентности взяточничества в сфере образования и здравоохранения, относится вовлеченность большей части

общества в данную сферу, незначительный размер взяток, отсутствие продолжительной подготовительной деятельности, непосредственный контакт между взяткодателем и взяткополучателем, как

правило, не имеющими намерений сохранять свои преступные связи в дальнейшем и др. Это в конечном счете и обуславливает наличие упомянутых высоких статистических показателей. Можно

согласиться с мнением ЗИЛЬБЕРШТЕЙНА о слабости уголовно-розыскного аппарата как одной из причин развития провокационной деятельности. Провокации отражают степень деформации

правоохранительной системы, причины которой лежат в плоскости определения содержания уголовно-правовой политики государства, форм и методов борьбы с преступностью, профилактики преступности.

Думается, что осознание этих проблем как раз и обусловило проведение реформ правоохранительных органов. Чтобы предотвратить возникновение провокаций, необходимо на законодательном уровне

четко регламентировать основания проведения оперативного-розыскных мероприятий.